"Книги покойного протоиерея Александра Меня в настоящее время издаются большими тиражами. Однако тем, кто их читает, следует знать, что хотя о. Александр и был священником Православной Церкви, в его трудах много идей и положений, которые противоречат основным истинам православной веры. Одна из причин этого, видимо, в том, что о. Александр находился под сильным влиянием неправославного западного богословия — католического и протестантского.
В Православии существует определенная дисциплина ума, культура мышления в понимании Библии. Ее основной закон — Священное Писание может быть истолковано лишь в соответствии со Священным Преданием Церкви, в согласии с мнением святых отцов (19 правило Шестого Вселенского собора). И это не просто какая-то “узость”, “деспотизм” мысли, или требование ревнивого мракобесия. Это естественное следствие принципа богодухновенности Священного Писания. Святой Дух через пророков и апостолов составил священные книги. Святой Дух через святых отцов и истолковал их. Всякие библейские исследования, не имеющие признания со стороны Церкви, поэтому неосновательны. Они, так сказать, лишены свидетельства со стороны автора Библии — Святого Духа, пребывающего в Церкви.
Именно этой культуры мышления и лишены труды о. Александра. Кого только он не привлекал в своих объяснениях библейских текстов! Тут наряду со святыми отцами — Иоанном Златоустом, Григорием Нисским — и явные еретики — Феодор Мопсуэтский, Пелагий — и философы-вольнодумцы, во многом заблуждавшиеся — прот. С. Булгаков, Н. Бердяев, В. Соловьев, католические и протестантские богословы, просто ученые-естествоиспытатели: физики, биологи и др. Конечно, это свидетельствует о широте эрудиции автора, но беда в том, что высказываниям, почерпнутым из этих разнородных источников, отец Александр придает одинаковый авторитет в истолковании Библии, что совершенно неправомерно с точки зрения православного богословия.
Еще один источник расхождений о. Александра с Церковью — его собственная научная недобросовестность. Хотя он и уверяет читателей, что в его книгах “нет ничего такого, что не опиралось бы на первоисточники и на выводы современных исследований” (М. 16), однако для того, кто берет на себя труд познакомиться с первоисточниками, становится вполне очевидно, что слишком часто о. протоиерей совершенно сознательно эти первоисточники искажает.
Еще один подлог отца Александра требует разоблачения. Отец протоиерей старается провести мысль, что его разногласия с учением Православной Церкви — закономерный результат строгой научности его трудов. Якобы современная наука доказала, что к Библии нужно подходить так, как подходит о. Александр. А представления Церкви якобы отжили свой век и, так сказать, из любви к истине с ними нужно расстаться. “Наш религиозный долг, — торжественно заявляет о. Александр, — гораздо более заключается в поисках истины, нежели в том, чтобы любой ценой сохранить старые представления” (М. 15).
Пожалуй, одно из самых заметных разногласий о. Александра с Церковью — по вопросу о достоверности Священного Писания.
Согласно церковному пониманию. Библия — книга вполне достоверная. По словам святого праведного Иоанна Кронштадтского: "все Священное Писание боговдохновенно есть, как говорит Апостол, значит — истинно, и в нем нет вымышленных лиц, басней и сказок, хотя есть притча, а не собственное сказание, где всякий видит, что речь идет приточная. Все Слово Божие есть единая истина, целостная, нераздельная, и если ты признаешь за ложь одно какое-нибудь сказание, изречение, слово, ты погрешишь против истины всего Священного Писания, а первоначальная истина его есть Сам Бог" (Моя жизнь во Христе. Т. 2. С. 102).
Напротив, для о. Александра в Библии, главным образом в Ветхом Завете, далеко не все достоверно. Повествования исторического характера якобы переплетаются с легендами и мифами.
Такое, мягко говоря, своеобразное толкование Библии — результат прямого влияния западной библеистики, “библейской критики”, которую вслед за своими протестантскими коллегами о. Александр признает единственно объективным, подлинно научным методом познания священной книги. Отметим для сведения читателей, что так называемая “литературная критика”, начавшись в XVIII веке со скромной гипотезы о двух авторах Книги Бытия, через сто лет пришла к полному торжеству “мифологической школы” — не только отрицанию достоверности Библии, но и отрицанию историчности Христа. Причем все эти “научные результаты” добыты за письменным столом, с текстом Библии и карандашом в руках. Каждый “ученый” считал себя вправе толковать священный текст, как ему вздумается. Что же, если отвергнут авторитет Церкви, иного и быть не должно: у каждого появляется своя “вера”, приводящая к полному неверию. Впрочем, для нормального русского читателя (так же, как, впрочем, и для большинства простых верующих на Западе) натянутость подобных “толкований” очевидна. Гораздо более опасно, хотя и менее приметно, расхождение о. Александра с Православием в другой области — в области веро- и нравоучения
Духовный авторитет Библии состоит в том, что она содержит непогрешительное, безупречно верное учение о спасении человека, и вот это-то учение и искажает отец протоиерей. Искажений православного вероучения в трудах о. Александра настолько много, что из опровержений на них можно было бы составить целую книгу. Для краткости ограничимся лишь небольшим вопросом — о правильном различении добра и зла. Этот вопрос — основной в христианском учении о спасении. Преподобный Антоний Великий говорит, что в подлинном смысле могут называться умными людьми лишь те, “у которых душа умна, которые могут рассудить, что добро и зло, и злого и душевредного убегают, а о добром и душеполезном разумно радеют” (Добротолюбие. Т. 1. С. 63).
Согласно православному пониманию, несовершенство присуще всем тварным существам. Уже сам факт их созданности Богом “из ничего”, их тварность придает им ограниченность, несовершенство. Даже ангелы в этом смысле несовершенны. Только благодать Божия, то есть нетварная Божественная энергия, поддерживает их в бытии; только по благодати тварные существа — ангелы и человеки — могут быть причастны совершенствам Творца, в том числе и бессмертию.
Но несовершенство не есть зло. Бог Сам есть Абсолютное Добро, и все, что Он творит, также есть добро.
Итак, несовершенство — это не зло. В созданном Богом мире, на любой степени совершенства, нет места злу. “В сущем (т.е. во всем существующем — авт.) нет ничего злого”, — говорит преподобный Максим Исповедник. Согласно православному пониманию, зло возникло по причине злоупотребления свободой воли высшими тварными существами — ангелами, а потом и человеком. Пребывание этих существ в добре зависит от них самих: они могут подчиняться воле Божией и тогда оставаться и даже совершенствоваться в добре, но могут уклониться от послушания Богу, восстать против Него. Нарушение воли Божией — это грех. Грех и есть первопричина зла.
Таким образом, зло всегда связано не с природой, а с чьей-то личностью, ибо только личное существо — ангел или человек — имеет свободу воли. В природе же как таковой в принципе нет зла. Другими словами, зло всегда отвечает на вопрос “кто”, а не “что”. Те же неустройства в природе (например, стихийные бедствия) и в естестве человека (болезни), которые обычно называют “злом”, есть лишь следствия первопричинного зла — греха. Эти следствия часто именуются общим названием — “тление и смерть”.
У прот. Александра Меня эти вопросы раскрываются по-иному. Если писать вкратце, то суть его решения проблемы зла сводится к следующему.
1. Тление и смерть существовали в мире до грехопадения человека.
2. Виновником мирового беспорядка косвенно является Сам Бог, допустивший неким богоборческим силам Хаоса в самом начале творения космоса исказить мировую гармонию
Это значит, что все-таки Бог — “автор” мирового тления. А “сопротивные силы” — это как бы посредники Творца в этом “грязном” деле. Получается та же клевета, что и в древних ересях, только в замаскированном виде: Бог — Творец зла, а темные силы — Его “ассистенты”. Какое уж тут всемогущество! Тут уже ближе к равноправию “злого” и “доброго” богов. ..."
"Книги покойного протоиерея Александра Меня в настоящее время издаются большими тиражами. Однако тем, кто их читает, следует знать, что [b]хотя о. Александр и был священником Православной Церкви, в его трудах много идей и положений, которые противоречат основным истинам православной веры[/b]. Одна из причин этого, видимо, в том, что о. Александр находился под сильным влиянием неправославного западного богословия — католического и протестантского.
[u][b]В Православии существует определенная дисциплина ума, культура мышления в понимании Библии. Ее основной закон — Священное Писание может быть истолковано лишь в соответствии со Священным Преданием Церкви, в согласии с мнением святых отцов [/b][/u](19 правило Шестого Вселенского собора). И это не просто какая-то “узость”, “деспотизм” мысли, или требование ревнивого мракобесия. Это естественное следствие принципа богодухновенности Священного Писания. Святой Дух через пророков и апостолов составил священные книги. Святой Дух через святых отцов и истолковал их. Всякие библейские исследования, не имеющие признания со стороны Церкви, поэтому неосновательны. Они, так сказать, лишены свидетельства со стороны автора Библии — Святого Духа, пребывающего в Церкви.
[b]Именно этой культуры мышления и лишены труды о. Александра. [/b]Кого только он не привлекал в своих объяснениях библейских текстов! Тут наряду со святыми отцами — Иоанном Златоустом, Григорием Нисским — и явные еретики — Феодор Мопсуэтский, Пелагий — и философы-вольнодумцы, во многом заблуждавшиеся — прот. С. Булгаков, Н. Бердяев, В. Соловьев, католические и протестантские богословы, просто ученые-естествоиспытатели: физики, биологи и др. Конечно, это свидетельствует о широте эрудиции автора, но беда в том, что высказываниям, почерпнутым из этих разнородных источников, отец Александр придает одинаковый авторитет в истолковании Библии, что совершенно неправомерно с точки зрения православного богословия.
[b]Еще один источник расхождений о. Александра с Церковью — его собственная научная недобросовестность.[/b] Хотя он и уверяет читателей, что в его книгах “нет ничего такого, что не опиралось бы на первоисточники и на выводы современных исследований” (М. 16), однако для того, кто берет на себя труд познакомиться с первоисточниками, становится вполне очевидно, что слишком часто о. протоиерей совершенно сознательно эти первоисточники искажает.
[b]Еще один подлог отца Александра требует разоблачения. Отец протоиерей старается провести мысль, что его разногласия с учением Православной Церкви — закономерный результат строгой научности его трудов. Якобы современная наука доказала, что к Библии нужно подходить так, как подходит о. Александр. А представления Церкви якобы отжили свой век и, так сказать, из любви к истине с ними нужно расстаться. “Наш религиозный долг, — торжественно заявляет о. Александр, — гораздо более заключается в поисках истины, нежели в том, чтобы любой ценой сохранить старые представления” [/b](М. 15).
Пожалуй, одно из самых заметных разногласий о. Александра с Церковью — по вопросу о достоверности Священного Писания.
Согласно церковному пониманию. Библия — книга вполне достоверная. По словам святого праведного Иоанна Кронштадтского: "все Священное Писание боговдохновенно есть, как говорит Апостол, значит — истинно, и в нем нет вымышленных лиц, басней и сказок, хотя есть притча, а не собственное сказание, где всякий видит, что речь идет приточная. Все Слово Божие есть единая истина, целостная, нераздельная, и если ты признаешь за ложь одно какое-нибудь сказание, изречение, слово, ты погрешишь против истины всего Священного Писания, а первоначальная истина его есть Сам Бог" (Моя жизнь во Христе. Т. 2. С. 102).
Напротив, для о. Александра в Библии, главным образом в Ветхом Завете, далеко не все достоверно. Повествования исторического характера якобы переплетаются с легендами и мифами.
[b]Такое, мягко говоря, своеобразное толкование Библии — результат прямого влияния западной библеистики, “библейской критики”, которую вслед за своими протестантскими коллегами о. Александр признает единственно объективным, подлинно научным методом познания священной книги. Отметим для сведения читателей, что так называемая “литературная критика”, начавшись в XVIII веке со скромной гипотезы о двух авторах Книги Бытия, через сто лет пришла к полному торжеству “мифологической школы” — не только отрицанию достоверности Библии, но и отрицанию историчности Христа. Причем все эти “научные результаты” добыты за письменным столом, с текстом Библии и карандашом в руках. Каждый “ученый” считал себя вправе толковать священный текст, как ему вздумается. Что же, если отвергнут авторитет Церкви, иного и быть не должно: у каждого появляется своя “вера”, приводящая к полному неверию. Впрочем, для нормального русского читателя (так же, как, впрочем, и для большинства простых верующих на Западе) натянутость подобных “толкований” очевидна.[/b] Гораздо более опасно, хотя и менее приметно, расхождение о. Александра с Православием в другой области — в области веро- и нравоучения
[u][b]Духовный авторитет Библии состоит в том, что она содержит непогрешительное, безупречно верное учение о спасении человека, и вот это-то учение и искажает отец протоиерей. [/b][/u]Искажений православного вероучения в трудах о. Александра настолько много, что из опровержений на них можно было бы составить целую книгу. Для краткости ограничимся лишь небольшим вопросом — о правильном различении добра и зла. Этот вопрос — основной в христианском учении о спасении. Преподобный Антоний Великий говорит, что в подлинном смысле могут называться умными людьми лишь те, “у которых душа умна, которые могут рассудить, что добро и зло, и злого и душевредного убегают, а о добром и душеполезном разумно радеют” (Добротолюбие. Т. 1. С. 63).
Согласно православному пониманию, несовершенство присуще всем тварным существам. Уже сам факт их созданности Богом “из ничего”, их тварность придает им ограниченность, несовершенство. Даже ангелы в этом смысле несовершенны. Только благодать Божия, то есть нетварная Божественная энергия, поддерживает их в бытии; только по благодати тварные существа — ангелы и человеки — могут быть причастны совершенствам Творца, в том числе и бессмертию.
Но несовершенство не есть зло. Бог Сам есть Абсолютное Добро, и все, что Он творит, также есть добро.
Итак, несовершенство — это не зло. В созданном Богом мире, на любой степени совершенства, нет места злу. “В сущем (т.е. во всем существующем — авт.) нет ничего злого”, — говорит преподобный Максим Исповедник. Согласно православному пониманию, зло возникло по причине злоупотребления свободой воли высшими тварными существами — ангелами, а потом и человеком. Пребывание этих существ в добре зависит от них самих: они могут подчиняться воле Божией и тогда оставаться и даже совершенствоваться в добре, но могут уклониться от послушания Богу, восстать против Него. Нарушение воли Божией — это грех. Грех и есть первопричина зла.
Таким образом, зло всегда связано не с природой, а с чьей-то личностью, ибо только личное существо — ангел или человек — имеет свободу воли. В природе же как таковой в принципе нет зла. Другими словами, зло всегда отвечает на вопрос “кто”, а не “что”. Те же неустройства в природе (например, стихийные бедствия) и в естестве человека (болезни), которые обычно называют “злом”, есть лишь следствия первопричинного зла — греха. Эти следствия часто именуются общим названием — “тление и смерть”.
У прот. Александра Меня эти вопросы раскрываются по-иному. Если писать вкратце, то суть его решения проблемы зла сводится к следующему.
1. Тление и смерть существовали в мире до грехопадения человека.
2. Виновником мирового беспорядка косвенно является Сам Бог, допустивший неким богоборческим силам Хаоса в самом начале творения космоса исказить мировую гармонию
Это значит, что все-таки Бог — “автор” мирового тления. А “сопротивные силы” — это как бы посредники Творца в этом “грязном” деле. [b]Получается та же клевета, что и в древних ересях, только в замаскированном виде:[/b] Бог — Творец зла, а темные силы — Его “ассистенты”. Какое уж тут всемогущество! Тут уже ближе к равноправию “злого” и “доброго” богов. ..."